Ростислав Ищенко. Как сдавали Украину

Серия статей

Признание ДНР/ЛНР: праздник и перспективы

23.02.2022.

Противостояние в заданном Россией формате только начинается

Нельзя сказать, чтобы в момент трансляции заседания Совбеза по вопросу о признании ДНР/ЛНР (уже прозванного историческим) лица участников, включая президента, излучали счастье. Все были напряжены, многие откровенно волновались, но несмотря на массу справедливых слов о необходимости прекратить страдания Донбасса, о недоговороспособности Украины, о двуличии Запада, о долге России перед зарубежными русскими, ощущения счастья не было. Люди принимали тяжёлое вынужденное решение с далекоидущими последствиями, которые невозможно просчитать до конца. Определённое облегчение наступило только когда решение было принято — жребий брошен, рефлексировать поздно, надо действовать.

Прозападный антироссийский курс Украина выбрала с первого дня своего существования

Тем не менее, любому адекватному человеку понятно, что не вчера и не позавчера Козак впервые доложил Путину, что переговоры о выполнении условий Минска изначально зашли в тупик, продвижения нет и не предвидится. Об этом и Сурков открыто говорил, в бытность свою ответственным за Минский процесс и Украинский кризис. Да и сам Путин в переговорах активно участвовал и имел полную возможность оценить ситуацию.

И не в 2022 году, не в 2014 году и даже не 2004 году, а гораздо раньше, лет эдак на восемь-десять Америка начала военное освоение Украины. И о возвращении стране ядерного статуса не Зеленский первый заговорил. Этим ещё Ющенко в 2005 году бредил и ещё Кравчуку докладывали о том, что в стране (уже тогда, в 1992-1993 годах) нет ни технологий, ни специалистов, чтобы поддерживать в рабочем состоянии хотя бы оставшиеся в наследство от СССР ядерные боезаряды, не говоря уже о производстве новых.

Равно как и первые государственные перевороты произошли на Украине не в 2014 году, а в 2004-2005 и в 2007 годах (оба организованы Ющенко с опорой на американцев).

И русских на Украине начали ущемлять не при Порошенко, даже не при Ющенко, а ещё при Кучме. При Кучме вытесняли из страны русские и российские СМИ, украинизировали образование, а также маргинализировали пророссийских политиков и партии. При Ющенко и Януковиче особо рьяных русофилов начали понемногу сажать, а при Порошенко и убивать. То есть ущемление шло по нарастающей, но возникло оно ещё в 90-е, изначально будучи антиконституционным и направленным на подрыв влияния России на Украине.

И прозападный антироссийский курс Украина выбрала с первого дня своего существования, а официально закрепила при Кучме, который определил «евроатлантическую интеграцию» в качестве магистрального направления украинской внешней политики. При Кучме же была принята концепция переориентации украинской экономики и внешней торговли с России и СНГ, на ЕС и рынки третьих стран.

Так что всё, чем мотивировали члены Совбеза свою уверенность в необходимости признания ДНР/ЛНР является несомненной правдой, но возникло не вчера, а существовало за десятилетия до переворота 2014 года. Собственно сам переворот, как и уход Крыма, и начало гражданской войны в Донбассе и раскол общества во всей остальной Украине стали результатом действовавших многие годы негативных факторов, главным из которых была откровенная русофобия официального Киева.

Поскольку все эти факторы действовали в 2014 году, когда ДНР/ЛНР впервые просили не только о признании, но и о приёме в состав России (именно тогда Путин просил не спешить с референдумом), они не могут быть признаны реальной причиной резкого изменения внешнеполитического курса России на украинском направлении. Более того, есть все основания считать это изменение курса вынужденным, связанным с игрой Запада на обострение, в рамках которой Россия исчерпала возможности для дипломатического компромисса.

Что побудило Россию к шоковой политической терапии

Вынужденный переход Москвы к ответу в конфронтационном духе, чего США давно от неё добивались, требовал такой формы, которая нанесла бы минимальный ущерб России, максимально жёстко ударила по интересам самого Запада, оставила бы за Россией как можно более широкое пространство для последующего политического манёвра, создало бы новую геополитическую реальность, требующую осмысления и юридического оформления, что должно было бы стимулировать Запад к очередному переговорному раунду, уже на новых условиях.

В последние месяцы США активно стимулировали Россию к вооружённому захвату большей части Украины, демонстрируя намерение сохранить контроль только над тремя (возможно даже двумя, без Тернополя) галицийскими областями. При этом Вашингтон рассчитывал на то, что Польша, Румыния и Венгрия также заявят свои претензии на часть территорий исчезающей Украины.

Что это давало США?

Во-первых, Вашингтон надеялся наконец сбросить с баланса мусорный актив. Украина, не принося никакой пользы, постоянно требовала притока внешнего финансового ресурса, а также дипломатической и политической поддержки, грозя иначе в любой момент рухнуть под грузом внутренних проблем. При этом проблемы, равно как и необходимость в ресурсной подпитке, росли в геометрической прогрессии, а управляемость Киева всё время падала, украинские власти всё больше теряли адекватность, делая американцев заложниками своих спонтанных бессмысленных решений.

Во-вторых, США рассчитывали консолидировать Европу перед общей «российской военной угрозой» и протушить западноевропейскую финансово-экономическую фронду.

В-третьих, США не без оснований надеялись, что необходимость урегулирования проблем, связанных с территориальным разделом Украины и последующего восстановления экономики соответствующих территорий, надолго отвлечёт основные российские ресурсы, а также ухудшит отношения России с восточноевропейскими соседями, нарастив в них конфликтную составляющую.

В-четвёртых, Россия должна была утратить статус посредника во внутриукраинском кризисе, становясь стороной многостороннего международного конфликта.

Уклончивая позиция Франции и Германии, склонявшихся к поддержке своего американского союзника даже в ущерб собственным интересам и пытавшихся сбалансировать свои потери выдавливанием из России очередных уступок, сделала для Москвы бессмысленным дальнейшее безусловное отдание приоритета переговорным механизмам. Выяснилось, что принципиальную для России борьбу за Европу невозможно выиграть таким путём.

Всё это побудило Россию к шоковой политической терапии.

Ни мира, ни перемирия

Первым звонком стал декабрьский ультиматум. Как и обещала, Москва не дала его заболтать. Потребовала и получила прогнозируемо негативный ответ и, в очередной раз предупредив о намерении действовать жёстко и на упреждение, перешла к ответным строго дозированным силовым мерам. Первой такой мерой и стало признание ДНР/ЛНР. Что Москва теряет и что находит в этом случае?

Россия теряет статус посредника во внутриукраинском гражданском конфликте. Но Запад никогда не признавал этот статус, де-факто всё время трактуя Россию стороной конфликта. Зато Москва, придав новый статус республикам, может теперь рассматривать себя как посредника в международном конфликте, в рамках которого союзные ей ДНР/ЛНР борются с Киевом за возвращение территорий, утраченных в результате украинской агрессии.

Не случайно МИД и Путин подчеркнули, что Москва признала республики в их конституционных границах (а это границы областей, то есть 2/3 республиканской территории оккупированы Украиной).

Россия подставляется под санкции Запада. Анналена Бербок уже объявила о блокировании правительством Германии проекта «Северный поток-2». Но очевидно, что санкции и так были бы введены. Зато Москве пока формально удаётся оставаться вне конфликта. Он продолжается в качестве вооружённого территориального спора ДНР/ЛНР и Киева. Даже военнослужащие РФ, которые должны в ближайшее время официально зайти на территорию ДНР/ЛНР именуются миротворцами. Возможность открытого силового вмешательства в конфликт у России расширяется, при этом формально сама она пока стороной конфликта не является.

Минские соглашения официально объявлены утратившими силу. Напомню, что они фиксировали перемирие и намечали контуры будущего внутриукраинского мира. Теперь нет ни мира, ни перемирия. Формально продолжается война и республики вольны в выборе дальнейших действий. Россия никак не связана больше обязательством сохранять территориальную целостность Украины.

Если Запад желает стабилизировать ситуацию, он должен договариваться о новом формате перемирия, в рамках которого Москва будет однозначно требовать прямого диалога Киева с республиками (их признания де-факто).

В то же время усиливается ответственность России за состояние дел в республиках, власти и население которых не скрывают, что рассматривают признание лишь как первый шаг на пути присоединения к России. С учётом ресурсов, необходимых на обеспечение безопасности и экономического восстановления Донбасса, у России возникают проблемы с распространением своего влияния вглубь территории Украины. С одной стороны, возможность создания местными властями, оппонирующими Киеву, новых «народных республик» растёт, с другой, российские ресурсы, необходимые для освоения и поддержки таких республик, надёжно связаны в Донбассе.

Пространство для манёвра

Несколько облегчается военное положение России. Теперь она может вполне официально поддерживать своими войсками операции против Украины, которые будут вести республики (на республики будет падать и главная тяжесть непосредственного боевого контакта с ВСУ). Но в силу недостаточной численности ВС РФ (особенно сухопутных войск), такие операции могут носить исключительно ограниченный характер если не в пространственном измерении (десант можно хоть во Львове выбросить), то по целям — большую часть территорий проблематично удержать, в плане создания там эффективной системы управления.

Очевидно в ближайшее время Москве придётся ограничиться «собиранием земель» в рамках ДНР/ЛНР (выводом республик на границы областей и налаживанием в них нормальной экономики и системы управления). Наверное, при благоприятном развитии обстоятельств возможны некоторые дополнительные территориальные приращения, улучшающие общую стратегическую ситуацию на Юго-Востоке, но вряд ли они будут особенно заметными.

Стоит также обратить внимание, что если Сирия, Никарагуа, Венесуэла и Куба смогли немедленно признать независимость ДНР/ЛНР вслед за Россией, то Белоруссия вновь взяла паузу, что свидетельствует о сохранении у не успевших засветиться в августовском, 2020 года, путче прозападных белорусских элит сильных позиций в окружении Лукашенко и о попытке последнего сохранить шанс на возвращение к многовекторной внешней политике.

В целом пространство для манёвра в результате признания республик сузилось как у России, так и у Запада, но у Запада оно сузилось больше.

Впрочем, противостояние в новом, заданном Россией формате, только начинается. Впереди ещё много неожиданных и интересных ходов с обеих сторон.

Война — момент истины

24.02.2022

Как это часто бывает, большая часть народа встречает войну равнодушно, значительная часть с воодушевлением и некоторое количество с опасениями.

С моей точки зрения, если в начавшейся «специальной военной операции в Донбассе» (пока Украина, как обычно, не объявила войну, этот эвфемизм единственное официальное название происходящего) и есть что-то хорошее, то это то, что она началась ещё при Путине. Я опасался, что к активной военной политике Россия перейдёт при его счастливом преемнике, который должен был получить в наследство сильнейшую в мире армию, мощнейшую, идеально сбалансированную экономику и полные закрома золото-валютных резервов.

Существовала ненулевая опасность того, что такой человек, не имея опыта восстановления государства из пепла и понукаемый народной жаждой реванша за эпоху унижений 90-х годов, повторит ошибку Юстиниана I, бесплодно разбазарившего богатства и стабильность Анастасия, пытаясь в шестом веке восстановить Римскую империю в границах четвёртого века. Путин, человек взвешенный и не воюет ради войны, реванша или морального удовлетворения. Поэтому есть надежда, что активный период войны закончится быстро.

Правда, не стоит забывать и о том, что «войны начинают по желанию, а заканчивают по возможности». Первая часть этого изречения Путина вряд ли касается. Он-то как раз долго создавал именно возможность вооружённого ответа «друзьям и партнёрам» не по принципу, «а сейчас у меня сорвало крышу и я с одной гранатой под три немецких танка бросился», а так, чтобы танки были у нас, а у них даже гранат не было (или были, но «не той системы»). Тем не менее, вопрос окончания войны, а значит целей войны, актуален как никогда. И как никогда расплывчат.

Целью военной операции Путин объявил «защиту людей, которые на протяжении восьми лет подвергаются издевательствам, геноциду со стороны киевского режима». Вторая задача, к которой «мы будем стремиться» (неясно, является её выполнение обязательным или только желательным) «демилитаризация и денацификация Украины, а также предание суду тех, кто совершил многочисленные преступления против мирных жителей, в том числе граждан России».

Если первая задача вопросов не вызывает, то инструментарий для решения второй не указан, так как Путин заявил, что Россия не стремится к оккупации Украины. Подчеркну не просто не стремится присоединить к себе какие-то части Украины, претендуя лишь на восстановление суверенитета ДНР/ЛНР над северными и западными районами республик, а не стремится даже оккупировать её. Как без временной оккупации провести денацификацию, отловить и предать суду военных преступников непонятно. Даже демилитаризация в таком случае может быть только временной. Об этом убедительно свидетельствует опыт Грузии, которую Запад, после катастрофического разгрома грузинской армии (с утратой большей части тяжёлых вооружений и всего флота) в 2008 году спокойно перевооружил.

Конечно, действующие грузинские власти, в отличие от Саакашвили проявляют адекватность и своё место в глобальной табели о рангах знают. Но это личные достоинства и недостатки конкретных политиков, а не демилитаризация страны.

Путин также пообещал всем, кто попытается вмешаться в данный кризис ответ такой мощи, которой они ещё не видели. Подобный посыл в отношении США понятен. Провокаторам за океаном, которые таки дотолкали Россию до войны с Украиной лучше сидеть тихо. Но что делать, если вмешаются Польша, Румыния и Венгрия (последняя кстати весьма дружественна в отношении России)? Причём не на Белоруссию Польша нападёт, а просто займёт какие-то территории на Западной Украине. Путин, кстати, сам называл Львов польским городом. Будет ли в таком случае продуктивно бомбить Варшаву, если польские войска в конфликт с российскими по собственной инициативе вступать не будут?

В общем, как всегда бывает на войне, с первого же её дня мы вступаем в область неизведанного. А это напрямую связано с возможностью заключения мира. В конце концов, мы же не вечно воевать собираемся. Наоборот, народ рассчитывает на короткую и победоносную войну, почти без потерь.

Отсюда вытекает задача Запада и США — сделать для России войну не короткой и поставить под сомнение возможность окончательной победы. Первое — не проблема. Поскольку современные войны очень редко перетекают в конкретные вооружённые конфликты, вести с РФ экономическую, информационную и дипломатическую войну США могут до морковкина заговенья. На сегодня они решили главную для себя задачу — сохранили контроль над Западной Европой. Теперь этот контроль надо им надо упрочить. Соответственно, чем дольше Россия будет заниматься денацификцией и демилитаризацией «неоккупированной» Украины, тем больше времени у США останется на решение своих проблем в Европе.

Можно, конечно, посадить в Киеве марионеточное правительство. Но в своё время в Грузии отказались от такого решения, поскольку оно требовало от России постоянной военной, финансовой и экономической поддержки подобной власти, неспособной удержаться без ежесекундной опеки Москвы. На Украине ситуация хуже. Там государство, общество и экономика разобраны на запчасти и даже человек семи пядей во лбу, абсолютный бессребреник, трудоголик и вообще личность жертвенная, должен обладать ещё и огромным везением, чтобы даже при помощи России как-то стабилизировать ситуацию.

В остальном же, как только остатки Украины покинут российские войска, там начнут цвести реваншистские настроения. А уцелевшие пророссийские активисты вновь будут интересоваться, почему их регионы не забрали в состав России и обижаться на Москву. Это при том, что Запад, независимо от того, останется ли Западная Украина под его контролем или нет, получит в своё распоряжение «правительство в изгнании» (из кого-нибудь да сформирует, свои «тихановские» есть везде), а также несколько миллионов украинцев, выехавших в ЕС на заработки, которые станут именоваться «политическими беженцами». Эта работа будет менее тяжёлая и будет приносить больший доход, чем сбор польской клубники.

Так что, первая задача — освобождение Донбасса — вполне решаемая, даже за несколько часов. Возможно Донецкая и Луганская области будут полностью свободны раньше, чем редакция успеет опубликовать этот материал. А вот задача последующая — приведение Украины в состояние постоянно нейтралитета, в котором она не способна серьёзно угрожать российским интересам, потребует времени, нестандартных решений и жёсткого противостояния с Западом, при том, что мы и так балансируем с Вашингтоном на грани войны. Думаю, что быстро вторую задачу не решить. Мы вступаем в новый (отнюдь не прекрасный) мир и это недолго.

В заключение специально для тех, кто спрашивал, спрашивает и будет спрашивать: «почему так нельзя было поступить в 2014 году»? Напомню, что апологеты этой идеи говорили, что за восемь лет украинская армия невиданно усилилась и победить её теперь будет невозможно, а в 2014 году она собиралась сдаться прямо сразу (но почему-то вместо этого отправилась завоёвывать Донбасс). Вот сейчас мы и посмотрим, насколько мощной стала украинская армия.

Зато Запад точно, к 2022 году исчерпал все средства давления на Россию, кроме прямой военной конфронтации. Экономика и финансовая система адаптировались к санкциям и научились извлекать из них пользу. Само внутреннее единство Запада было подорвано и, если Европа всё равно осталась (в большинстве своём) в конечном итоге верна «атлантическому единству», можно только представить себе с каким остервенением они дружили бы против нас в 2014 году, когда были уверены, что им противостоит «притворяющаяся страной бензоколонка с порванной в клочья экономикой».

Самое главное, просто сами посчитайте (это есть в открытом доступе и найти несложно), сколько и каких построено заводов, продуктопроводов, портов, верфей и путей сообщения за последние восемь лет, сколько и чего импортозаместили, как диверсифицировали экспорт, в какой момент Россия стала нетто экспортёром сельскохозяйственной продукции (на 100% обеспечив свою продовольственную безопасность). Наконец, посчитайте количество кораблей основных боевых классов, включая дизельные и атомные подводные лодки, полученных за это время флотом, количество и номенклатуру боевых самолётов и вертолётов, поступивших в ВКС, количество новых комплексов ПВО и береговой обороны, заступивших на боевое дежурство, количество сформированных новых соединений и объединений Сухопутных войск и т.д.

Потом вспомните, что в 2014 году всего этого не было. Значит, как минимум настолько мы были слабее, а враг наш был сильнее и более единым. Посчитаете объективно и всё поймёте.

Пока же, раз войны избежать не удалось, надо сплотиться и постараться достичь победы быстро, малой кровью и на чужой территории.

Как сдавали Украину

По итогам первого дня боёв можно с уверенностью утверждать, что ВСУ более-менее уверенно удерживают сплошной фронт только в Донбассе, то есть там, где на них никто всерьёз не наступает. Ибо незачем.

Как я писал ранее, нет смысла тратить силы и жизни на прорыв эшелонированной обороны, если конфигурация фронта такова, что украинские войска в Донбассе оказываются в естественном котле, который надо только замкнуть, установив контроль над немногочисленными переправами через Днепр, после чего им останется сдаться или погибнуть.

В Харькове, Сумах, Цюрупинске (переименованном путчистами в Олешки) по итогам дня продолжалось очаговое сопротивление, при том, что массы российских войск продвинулись уже к Конотопу и вышли в пригороды Херсона и на подступы к Николаеву. Это свидетельствует о том, что ВС РФ, в полном соответствии с Теорией глубокой операции, разработанной ещё в 30-е годы Триандафилловым и Калиновским (её вульгарной, авантюрной версией является немецкий блицкриг), не отвлекаются на подавление отдельных очагов сопротивления, а блокируют их, используя основные силы для углубления и расширения прорывов.

В ближайшие дни (если не часы) результат должен сказаться: отрезанные от тылов сопротивляющиеся части начнут рассыпаться и сдаваться, а Центральная и Западная Украина подвергнутся нарастающему давлению подходящих от границы соединений ВС РФ, что окончательно дезорганизует управление войсками и сопротивление в целом. Думаю, что американцы, считающие, что Киев должен быть занят ВС РФ в течение 96 часов от начала операции, если и ошибаются, то не очень сильно. Армия может задержаться с занятием Киева, только если будет решено не тратить силы на установление полного контроля над трёхмиллионным городом, а просто блокировать его и двигаться дальше.

В целом уже очевидно, что основные резервы ВСУ связаны боями в глубине страны. При этом они не смогли помешать ВС РФ в первые же часы операции занять дамбу Каховской ГЭС и аэродром в Гостомеле (между Киевом и Вышгородом). То есть, крупные группировки российских войск, в течение суток свободно действовали в глубоком украинском тылу, а у Киева не хватало сил не только на их ликвидацию, но даже на нейтрализацию.

Это значит, что война Украиной проиграна ещё до конца приграничного сражения. Единый фронт обороны Киев создать не в силах. Оставшиеся очаги сопротивления (порой ожесточённого) схлопнутся без поддержки в ближайшее время.

Кто виноват в том, что страна восемь лет усиленно готовившаяся к войне с Россией, когда война началась проиграла её за несколько часов, не сумев организовать более-менее организованного сопротивления?

Украинские власти я в этом винить не могу. Они сразу, ещё в 2014 году отказались от субъектности, сдав страну под внешнее управление и оставив за собой лишь полицейскую и фискальную функции. Если точнее, власть Украины передала внешнюю и оборонную политику в руки США, в обмен на право беспрепятственно грабить страну и душить любую оппозицию. Именно любую, напомню, что Зеленский, как и Порошенко, в бытность последнего президентом, сталкивались не столько с левой или пророссийской оппозицией (которые были дезорганизованы и маргинализированы ещё до путча, силами регионалов), сколько с оппозицией праворадикальной, требовавшей от властей больше русофобии, больше украинизации, больше декоммунизации и (главное) равного доступа к кормушке. Праворадикальных оппозиционных лидеров, если их не удавалось приручить, тоже сажали, а слишком несистемных даже убивали при полном согласии американцев.

Таким образом, украинская элита виновна в государственном перевороте и государственной измене, результатом которых стала передача страны под внешнее управление, но, сделав это восемь лет назад, она заранее сняла с себя обвинение в военном поражении. Конечно, украинские политики будут обвинять друг друга. Но нам, для того, чтобы правильно оценивать возможности противодействия российской внешней политике, необходимо определить истинного виновного, поскольку именно тот, кто сейчас сдаёт Украину, рассматривает данный ход, как жертву пешки в большой геополитической игре, которую намерен выиграть.

Виновником катастрофически быстрого разгрома ВСУ является тот, кто все эти годы реально управлял украинской внешнеполитической и оборонной активностью — США.

За восемь лет Америка смогла в рамках коллективного Запада мобилизовать для поддержки Украины около 80 миллиардов долларов. Это и кредиты МВФ, и кредиты отдельных западных государств, и кредиты ЕБРР, и Всемирного банка, и целевая помощь США, ЕС и отдельных членов ЕС и НАТО. Раздёрганные по разным программам эти деньги были практически бесконтрольно разворованы украинскими руководителями и их американскими кураторами, не принеся стране никакой пользы. Около половины полученных сумм пошло на рефинансирование старых долгов.

Теперь предположим, что США, как нас уверяли некоторые российские политики и эксперты, собирались создать из Украины мощного военно-политического монстра, создающего нетривиальную угрозу Югу России, включая Крым. Для этого было необходимо создать сильные и дисциплинированные вооружённые силы, и такая возможность у США была.

Армия требует серьёзного финансирования. Украинские бюджетные деньги, выделяемые на ВСУ, наполовину разворовывались, а остатков хватало лишь на поддержание текущего финансирования (выплаты зарплат, питание, обеспечение расходными материалами, и то недостаточное, частично компенсируемое работой волонтёров).

Чтобы изыскать деньги на ВСУ, Америке не надо было особо напрягаться. Достаточно было убедить своих западных друзей заморозить на десять лет выплаты по ранее выданным Киеву кредитам (провести реальную реструктуризацию госдолга, а не профанацию имени Яресько). В таком случае все 70-80 миллиардов, аккумулированные для Украины Западом за восемь лет (большая часть была собрана в первые два года) можно было пустить на нужды обороны.

У Украины не хватало войск и возможностей для прикрытия глубоких флангов (как со стороны Чёрного моря, так и в Припятских болотах), чем сейчас пользуется Россия. Конфигурация возможной операции РФ против Украины была настолько очевидна, что её карты рисовали задолго до 2014 года, причём не только военные профессионалы, но и любители. Рассекающие встречные удары с Севера и с Юга обрекали главные силы ВСУ на котёл восточнее Днепра, а резервы должны были попасть во второй котёл (между Днепром и Збручем).

Задача США облегчалась тем, что им не надо было добиться от украинской армии готовности победить Россию. Достаточно было усилить её настолько, чтобы операция стала чревата слишком высокими (неприемлемыми по соображениями внутриполитической стабильности и внешнеполитического престижа) потерями.

Для прикрытия южного направления необходим какой-никакой флот. США повезло. Украина в 2014 году потеряла свой полностью бесполезный флот в Крыму. Понятно, что создать ВМС, способные на равных бороться с российским флотом было невозможно. Но это и не требовалось. Требовалось лишь исключить возможность десанта на побережье от Измаила, до Херсона. Для этого было необходимо создать систему береговой обороны, основанную на взаимодействии современных ракетных комплексов и легких сил флота (ракетных катеров и ракетных корветов) с манёвренными группами сухопутных войск.

Поскольку флот Украины находился в разобранном состоянии, у американцев была уникальная возможность создать его с нуля. При этом не требовалось закупать новые сверхдорогие корабли или системы вооружений. Достаточно было добротного б/у, но объединённого в сбалансированную систему и управляемого хорошо обученными расчётами и экипажами. Чтобы исключить негативное влияние традиционных украинских военных и политических структур, США могли взять на себя вооружение и обучение сил, защищавших глубокий южный фланг группировки ВСУ. Деньги даже не должны были попадать на украинские счета.

Кроме того, за восемь лет, поставляя по два б/ушных бригадных комплекта техники (для механизированной бригады) в год и вывозя на год для подготовки в Польшу личный состав этих бригад, можно было получить 16 новых бригад ВСУ в составе: 16 танковых, 48 мотострелковых батальонов, 16 дивизионов систем залпового огня, 16 самоходных артиллерийских дивизионов, 16 зенитных ракетно-артиллерийских дивизионов и других частей. Это целая новая армия, которую можно было сосредоточить на Западной Украине в качестве резерва.

Наконец, всё это удовольствие можно было прикрыть тремя позиционными районами современной ПВО (Галиция, Одесса-Днепропетровск-Запорожье и Киев-Житомир-Умань).

Вся остальная украинская армия в любом случае находилась бы примерно в нынешнем состоянии, но её южный фланг был бы прикрыт намного основательнее, что затрудняло бы развитие глубокого прорыва из Крыма, а в тылу стояли бы хорошо вооружённые и подготовленные резервы, готовые парировать как удары с Севера, так и прорывы к Днепру и высадку десантов в глубине обороны.

Дополнительные силы ПВО затруднили бы российской авиации подавление данных группировок. Для усиления сопротивления в воздухе, американцы могли обеспечить своевременный вывод украинской авиации на румынские и польские аэродромы, а также их действие с этих аэродромов.

Если при этом ещё заставить украинский генштаб спланировать своевременное, с арьергардными боями, но без существенных задержек, отступление левобережной группировки за Днепр, можно было надеяться не только нанести российским войскам весьма существенные потери, но и создать по Днепру взаимно блокированную позицию, исключив возможность победного завершения украинской операции.

Если бы такие действия планировало российское правительство, то оно смогло бы от восьмидесяти миллиардов ещё и что-то сэкономить. Американцы возможно потратили бы существенно больше, но за результат надо платить. Тем не менее, при всей очевидности подобной схемы, США даже не попробовали её реализовать.

Почему? Ведь не имея гарантии быстрой и решительной победы, Россия никогда бы не начала операцию против Киева — слишком велики геополитические издержки.

Потому, что (как мы и говорили ещё в 2014 году) американцам изначально была нужна не сильная Украина на российской границе, а российско-украинская война. Коррумпированные и откровенно слабые украинские управленческие кадры исключали возможность создания на Украине самодостаточной экономики. Страна была ориентирована исключительно на внешнее финансирование, превращаясь для своего владельца в чёрную дыру, с ускорением пожиравшую ресурсы.

Война же, помимо того, что перебрасывала Украину на баланс России, позволяла США консолидировать Запад (хотя бы на время) на антироссийских позициях (что мы сейчас и наблюдаем). США сдавали пешку, за общую консолидацию своей позиции. Именно поэтому Россия так долго эту жертву не принимала, пока её в конечном счёте не вынудили к серии разменов, в виде втягивания в военный конфликт с неконтролируемым развитием.

Потому-то, вопреки ожиданиям майданной братии, США ничего не сделали для укрепления обороноспособности Украины. Это противоречило основной цели — провокации конфликта с Россией. Запад бросил прозападную Украину в «банзай-атаку» ради красивой информационной картинки и чтобы с пользой избавиться от лишнего едока. Украинским «европейцам» американцы рассказывали «шо то у них серце шкварчыть, а то их папироска шкварчала».

Вам может понравиться:

0 0 Голоса
Рейтинг статьи
Подписаться
Уведомление о
guest

1 Комментарий
Встроенная обратная связь
Просмотр всех комментариев
Ктулх Оглы
Ктулх Оглы
Оффлайн
Администратор
25.02.2022 14:34

Запад бросил прозападную Украину в «банзай-атаку» ради красивой информационной картинки и чтобы с пользой избавиться от лишнего едока. Украинским «европейцам» американцы рассказывали «шо то у них серце шкварчыть, а то их папироска шкварчала».

Вона, грузины вдруг неожиданно устроили аттракцион невиданного здравомыслия: категорически отказались присоединяться к ссанкциям против нас. Неслыханно!!! Ведь гегемон заругает теперь и может даже не назвать больше любимой женой? Или просто умнеть начали? Ведь, в принципе, все же видят, что происходит со всеми, без исключения, «любимыми жёнами» пиндостана… Ushanka  

Присоединяйтесь!
Кот дня
Новые ответы
Новые темы
Пользователи онлайн

 На данный момент нет онлайн-пользователей

1
0
Хотелось бы услышать ваши мысли, пожалуйста, прокомментируйте.x