вс, 29/11/2020 16:09

Самый тяжелый грех — отчаяние. Этот грех уничижает Всесвятую Кровь Господа
нашего Иисуса Христа, отвергает Его всемогущество, отвергает спасение Им дарованное…
  Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Александр Лукашенко, посетив 27 ноября 2020 г. по примеру В. Путина больницу с больными коронавирусом, заявил, что никогда не просил после августовских выборов российское руководство о помощи. По его словам, Владимир Путин, узнав о событиях в Беларуси, «сам предложил подставить плечо. Он понимал: следующей будет Россия» (https://afn.by/news/i/284508). Однако всего два с половиной месяца назад А. Лукашенко очень эмоционально благодарил Москву за поддержку —

«Россия теряет Беларусь»

Видимо только со временем мы поймем, какое влияние на поддержку Москвой А. Лукашенко оказало исследование известного белорусского социолога А. Вардаматского. Выявленное его авторской мастерской в ноябре текущего года снижение привлекательности для граждан Республики Беларусь Союзного государства в целом и союзной тематики с Россией в частности (с 51,6% до 40%) не могло не привлечь внимание российских властей. Визит министра иностранных дел РБ С. Лаврова оказался своеобразной реакцией на то, что Россия, как любят говорить в Минске, «теряет Беларусь» (?).

Стоит сразу сказать, что в случае, если С. Тихановская придет к власти и выполнит свое обещание от 26 ноября («О чем бы ни договаривался Александр Лукашенко, он утратил поддержку белорусского народа. А значит, все его сделки и договоры будут пересмотрены и аннулированы новым правительством» https://www.vedomosti.ru/politics/news/2020/11/26/848386-tihanovskaya-poobeschala-annulirovat-dogovorennosti-lukashenko-s-rossiei), то тогда действительно и Россия и Беларусь потеряют друг друга по украинскому формату. Но возвращаясь к визиту С. Лаврова, который, как всегда, прошел в облаке неподтвержденных слухов, намеков и пророчеств, придется признать, что России сейчас придется практически заново строить отношения с А. Лукашенко. После жестокого разгона массовых уличных протестов на улицах Минска действующий белорусский президент почувствовал себя уверенно и мгновенно поменял риторику в отношениях с единственным союзником, которому, в свою очередь, пришлось вновь напоминать А. Лукашенко о договоренностях в Сочи.

Интересно, что в таком же формате А. Лукашенко два десятка лет напоминали о выполнении союзного долга, об обещаниях начать, наконец, российско-белорусскую интеграцию и т.д. Ничего не поменялось, А. Лукашенко, как всегда, воспользовался Москвой и тут же её обманул.

Итак, план Кремля провести в Беларуси транзит власти через реформу Конституции «подвис». Как отметил А. Лукашенко на следующий день после встречи с С. Лавровым: «Я сторонник новой Конституции. Не потому, что демократию какую-то надо. Не в демократии дело. Меня что в этой ситуации волнует: незнакомому президенту такую Конституцию отдавать нельзя. Будет беда» (https://news.tut.by/economics/709424.html?c). Иными словами, новая Конституция Республики Беларусь готовится под конкретных и известных белорусскому народу людей – самого А. Лукашенко и его сыновей. При этом придется признать, что дорогу к фактической монархии в Беларуси проложил провал мирных акций протеста, растративший впустую огромный политический потенциал белорусского народа.

Уличные марши закончились

Этап массовых мирных уличных акций, направляющихся в центр белорусской столицы, закончился под давлением силовиков.   Взять власть мирными маршами у оппонентов режима не получилось. Автор этих строк начиная с 10 августа постоянно критиковал данную форму борьбы, так как с одной стороны, она была бесполезна против вооружённых подразделений МВД и КГБ, но с другой стороны привела к разочарованию 90% участников протеста в данной форме борьбы с опытным и жестоким врагом. Как принято говорить в Минске: «водили по кругу и выпускали пар».

Цель протестов осталась размытой.  Начали с требований пересчета голосов и новых выборов, а закончили – отставкой А. Лукашенко, что по идее правильно, но поздновато. Сейчас стало ясно, что в данном случае на первом этапе главным была даже не власть, а солидарность. Иными словами, уличные акции должны были быть сфокусированы на освобождении захваченных людей и политических заключенных и точками сбора должны были быть тюрьмы, а не стелы. В таком формате протестам, с одной стороны удалось бы «потеснить» идеологию безнаказанности, которую исповедуют белорусские силовики («своих не сдаем – все равно отобьем»), а с другой стороны протесты частично погасили бы пропагандистский эффект от использования властями термина «цветная революция».  Следом, после можно было ставить вопрос о власти.

При этом, как любая политическая активность, уличные протесты остаются славной и самой зрелищной страницей белорусской революции. Тем более, нет никаких сомнений, что пока А. Лукашенко сидит в центре Минска во Дворце независимости, марши сотен тысяч граждан республики обязательно вернутся.

В течении трех месяцев уличные протесты с успехом расшатывали и разваливали устои белорусского авторитаризма, демонстрировали всему миру жестокость и трусость А. Лукашенко, его ненависть к собственному народу и нелегитимность шестого президентского срока. Уличные протесты стали причиной международной изоляции правящего в Беларуси режима и поставили перед российским руководством вопрос об эффективности проводимой два десятка лет политики строительства Союзного государства с А. Лукашенко.

Протесты продемонстрировали с одной стороны наличие огромного цивилизационного раскола в белорусском обществе, а с другой стороны раскрыли фашистскую сущность созданной в Беларуси государственной системы. Марши позволили говорить о народном характере белорусской революции, а ненасытный кровавый террор властей закрыл перспективы какого-либо диалога с А. Лукашенко.

Уличные протесты в белорусской столице обеспечили внимание и уважение Европы к личности С. Тихановской и одновременно способствовали росту солидарности с белорусским народом в России. Но основой протестов стал Минск, впервые в истории этого многострадального города названия его улиц и площадей сейчас прекрасно знают миллионы людей во всем мире. Минск стал ассоциироваться с современным Сталинградом.

Именно в Минске сформировался основной и самый массовый отряд белорусской революции, фактически, если говорить военным языком, десяток дивизий ополчения или Сопротивления.  Белорусская столица остается основным фронтом борьбы с фашистской хунтой силовиков во главе с А. Лукашенко. Автор этих строк в свое время писал, что новая власть в Беларуси куется во Фрунзенском районе Минска (район больше Гомеля), а также в Веснянке и Уручье.

За прошедшие месяцы протесты стали привычными, вошли в традиции белорусского народа, они стали школой общенациональной солидарности, и немалая часть населения ходила на них, чтобы почувствует своё большинство, ощутить радость единства и поддержки. На автора этих строк сильное впечатление произвел пожилой мужчина, который увидел в окно разгон колонны и выскочил из квартиры в тапочках, чтобы открыть свой подъезд для бегущих от карателей людей (Каменная горка, 22 ноября 2020 г.).   Случаев такого рода солидарности огромное количество.

Уличные протесты продемонстрировали, что в Беларуси и в ближайшей политической эмиграции сформированы два основных центра борьбы с режим А. Лукашенко – отмобилизованный и очень политически мотивированный штаб С. Тихановской в Вильнюсе и сеть Сопротивления (так себя эти люди не называют и мы используем термин «Сопротивление» в большей степени по традиции) в Минске. При этом придется признать, что связей между двумя центрами все меньше, а политических разногласий все больше.

Штаб Светланы Тихановской

Сразу отметим, что Светлана Тихановская не стала символом протестов, которые проходили и проходят не ЗА Тихановскую, а ПРОТИВ Лукашенко.

Как бы кому не нравилось, но придется признать, что штаб в Вильнюсе в рамках своих идеологических установок и в условиях ресурсного дефицита сделал очень много. Даже при условии того, что Литва признала Светлану Тихановскую президентом (10.09.20), в реальности штаб стал представительством белорусской революции в Евросоюзе, что немало.  Но дальше начались проблемы.

Прежде всего, штаб не смог конвертировать протестный потенциал белорусского народа в настоящее революционное нашествие, сжигающее остатки фашистского режима во всех сферах политической, экономической, социальной жизни страны, включающей и силовой блок. Опыт польской «Солидарности», в свое время расширяющей политическое влияние посредством создания своих ячеек, был забыт или в условиях масштабного террора карателей признан неэффективным.  Никакого политического движения так и не возникло.

Однако именно в таком сетевом формате и живет современное Сопротивление в Минске. Однако штаб не смог создать корпус профессионалов, которые могли бы координировать и насаждать такого рода сети. Сопротивление в белорусской столице живет отдельной жизнью и не очень обращают внимание на Вильнюс. В этих условиях штаб Светланы Тихановской иногда вынужден заниматься откровенным политическим мародёрством, выдавая итоги организационной работы минских сетей за собственную координацию. Так, к примеру, произошло 29 ноября:

Нельзя не отметить появившееся в белорусском медиа пространстве мнение, что причина того, что уличные протесты не смогли свергнуть диктаторскую власть, заключается в отсутствии поддержки со стороны рабочего движения. Говорится о том, что если бы в августе вместе с маршами начались стачки и забастовки, то режим А. Лукашенко не устоял бы.

Стачки

Ставка на то, что стачечное движение присоединится к протестам оказалась провальной. Дело здесь не только в том, что молодежь на улицах Минска в августе осталась одна (как говорили, жены не пустили рабочих на улицу), но и то, что стачечное движение, с одной стороны, требует время на подготовку и ресурсы на солидарность, чем сейчас и занимается А. Ярошук, а с другой стороны, стачки эффективны в эффективной экономике.

Беларусь эффективной, самодостаточной и экспортной экономики лишена. Большинство так называемых «флагманов» отягощены долгами и их склады затоварены. Даже непродолжительные остановки производства им только на пользу. В реальности опасность стачек для правящего режима заключается в двух аспектах. Первый – политический и социальный. Беларусь пока остается страной индустриальной эпохи и сам факт, что рабочие отказали в поддержке руководству страны, которое четверть века откровенно паразитирует на псевдосоциализме, несет для А. Лукашенко системную угрозу. Отсюда и столь яростная реакция действующего белорусского президента даже на те немногочисленные стачки, которые начались в августе и сентября.

Второй аспект связан со структурой белорусской экономики, которая базируется на немногочисленных «валютных цехах», где забастовки носят стратегический характер – «Беларуськалий», два НПЗ, «Гомель азот», БМЗ и что-то по мелочам. Не стоит забывать энергетику и внутренние газовые сети.  Всё! Забастовки на данных предприятиях могут нанести смертельный удар белорусскому правящему режиму.

Но штаб С. Тихановской никак не управляет стачкомами данных «ключевых» производств, хотя пытается выдавать себя за представителя и защитника их интересов. На самом деле стачкомы живут своей тяжелой жизнью бесконечной борьбы с властями, силовиками и администрацией. Как говорится, не выходят из тюремных камер.

Надежды на экономику

Стачки и продолжительные забастовки, безусловно будут, так как никаких фундаментальных изменений в белорусской экономике не произошло. Понятно, что А. Лукашенко не сможет смикшировать последствия экономического спада, стимулируемого негативными процессами в мировой экономики (к примеру, эпидемией Covid-19). Но в тоже время наивно рассчитывать на то, что экономический кризис «смоет» белорусский авторитарный режим. За четверть века своего существования белорусские власти постоянно сталкивались с экономическими проблемами, что, однако, не разрушала режим, а даже укрепляло его, так как народ инстинктивно льнул к власти, рассчитывая на её организаторские таланты. Так что кризис будет только на руку А. Лукашенко, который уже сейчас сложности в экономике объясняет протестами.

Экономический кризис – не помощник, а враг белорусской революции, как, впрочем, и полное прекращение дотирования белорусской экономики со стороны России. В этом варианте, который уже имеет место, виновной в экономическом упадке будет считаться Россия, а А. Лукашенко будет выступать в роли защитника белорусского народа, на котором «хотят нажиться российские олигархи».

Так что на самом деле, «окно успеха» для белорусской революции очень узко и кратковременно. Воспользоваться данным «окном» можно только в Минске, а не в Вильнюсе или, тем более, в Москве.

Минск

Районные сети/ячейки/суполки сопротивления правящему режиму – единственная реальная угроза существующей власти. Фактически они являются личинками новой власти, которая придет не из сельских районов белорусских областей (витебские, брестские, могилевские и т.д.), а из городских окраин единственного белорусского мегаполиса по политической формуле «Минск рождает власть».

Но не факт, что это может произойти. Минск породил свой рыцарский орден из героев, которые каждую неделю независимо от террора карателей и погоды упорно демонстрируют, что протест не умер и режим обречен. Их немного, но они являются прямым укором тем, кто пока участвует в революции с дивана.

Необходимо отдать должное белорусской оппозиции, которая все три месяца пытается как-то работать со «спальными районами», но как-то не вдохновленно.

Не появились в медиа пространстве и признанные лидеры минского Сопротивления, что в условиях террора было бы, конечно, самоубийственно, но их крайне не хватает. Интересно то, штаб Светланы Тихановской вряд ли приветствовал бы появление на политическом поле такого рода конкурентов с «поля боя». Понятно, что в этом случае востребованность Вильнюса мгновенно упала бы до нуля. 

Но лидеры уже есть. Они присутствуют в чатах, они законспирированы и их активно ищут белорусские спецслужбы. Приход карателей в районы, жилищные комплексы и буквально во дворы, где живут семьи, старики, жены и дети, поставил перед сопротивлением задачу дать отпор во что бы то ни стало. Отступать некуда… Однако в этом случае или в новом формате протестов трудно представить непосредственное участие штаба из Вильнюса.

Можно сказать, что несмотря на массу проблем, издержек конспирологии, страха и  апатии, в минских районах  идет очень трудный и сложный процесс  формирования новой белорусской власти на совершенно национальной основе, чьи лидеры полностью разочаровались как в белорусской оппозиции, так и в штабе С. Тихановской, так и в поддержке Запада. Не верят они и Москве. Проще говоря, Минск после трех месяцев террора не верит никому и ни от кого не ждет помощи. Так рождается нация…

Ультиматум

Объявление Светланой Тихановской 13 октября 2020 г. ультиматума А. Лукашенко можно считать последним тактическим успехом и одновременно стратегическим провалом вильнюсского штаба. История, конечно, потом разберется, кто подкинул экс-кандидату в президенты РБ эту провальную идею.

В тактическом плане ультиматум был полезен, как любое активное политическое действие. Ультиматум структурировал борьбу, задал даты и поставил перед каждым гражданином вопрос о его личном участии в ультиматуме. Но основы ультиматума, условия, обеспечивающие ему успех, не были продуманы. Инициаторы ультиматума, скорее всего, поддались эмоциям и как в 2003 году говорил автору этих строк один из основателей ОГП А. Добровольский «поддались пафосу». Так что в стратегическом плане, ультиматум был просто проявлением пафоса революции. В итоге ультиматум резко снизил авторитет Светланы Тихановской. Не хочется думать, что это было сделано сознательно или специально.

Итак, когда уличные протесты столкнулись с уже непреодолимым террором силовиков, стачечное движение приобрело фрагментарный характер, а городские сети остались в стадии эмбриона новой власти, вдруг снова всплыла тема Москвы. Вроде как она должна вмешаться и заставить А. Лукашенко уйти… Иными словами, Россия вновь потребовалась, так как сами не смогли.

Москва 

Стоит напомнить, что до недавнего времени оппозиция относилась к Москве исключительно отрицательно, обвиняя российское руководство в признании итогов голосования 9 августа и поддержке режима А. Лукашенко. Протесты стали более антироссийские, но переключить весь протест на Москву, что вполне бы устроило А. Лукашенко и белорусских националистов, не получилось. 

По мнению автора этих строк, падение имиджа России и СГ на 10% за три месяца революции, где Москва однозначно встала на сторону А. Лукашенко – огромный объективный успех России, демонстрирующий объективное влияние, которое сохраняет РФ на белорусский политический класс и белорусское общество. По идее, на волне убийств и пыток можно было бы ожидать поистине огромного провала. Эта тема требует, конечно, отдельного изучения.

Понятно, что главной угрозой для режима А. Лукашенко остается Москва. Отправка Светланы Тихановской в Литву была вполне просчитанной провокацией, отрезающей экс-кандидата не только от мятежного Минска, но и от Москвы. Появившись в Вильнюсе, С. Тихановская была обречена стать символом давления России на белорусскую революцию и одновременно оказаться в роли доказательства внешнего (западного) вмешательства в дела суверенной и независимой Беларуси. Именно в последнем статусе С. Тихановскую раскручивали российские федеральные каналы, превратив жкс-кандидата в какую-то политическую «ведьму». Светлану наделили статусом лидера пресловутой белорусской «цветной революции» — белорусским «правым сектором».   

В свою очередь из Вильнюса поступали весьма противоречивые заявления по московской «теме»: от понимания важности для новой Беларуси отношений с Российской федерацией до весьма чванливых напоминаний, что пора бы В. Путину позвонить Светлане Тихановской. В последнем случае заметно литовское влияние.

Появление в медиа пространстве различного рода заявлений о том, что штаб С. Тихановской уже установил контакты с Кремлем и даже ведет переговоры, конечно, окончательно похоронили возможность создания каких-либо коммуникаций между С. Тихановской и В. Путиным. В Москве поняли, что российскому руководству по белорусской проблеме хотят навязать чужую «Дорожную карту», которая не будет отвечать интересам России. 

Понятно, что все действия штаба С. Тихановской по отношению к Москве идут на пользу А. Лукашенко и продлевают его власть.

Нет причин для уныния

Самый тяжкий грех — отчаяние.  Впасть в отчаяние означает не только совершить духовное самоубийство, но и предать своих близких, родных, товарищей, все что дорого, включая Родину. Это значит оставить своих детей на растерзание убийцам из «сафари Эйсмонт».

Необходимо напомнить, что белорусскому народу несказанно повезло, он столкнулся в своей истории с отмобилизованным и безжалостным врагом, которому отступать некуда. Ради того, чтобы сохранить власть в своих руках А. Лукашенко не задумываясь зальет кровью всю страну. Белорусам нужна победа над таким врагом, так как на 90% эта будет победой над собой, над своим страхом, над стремлением уклониться от схватки, кем-то заслониться, чем-то оправдать свою пассивность.

Итак,

Белорусский политический кризис продолжает развиваться. За четыре месяца Беларусь изменилась радикально. Из оазиса авторитаризма и пресловутой стабильности республика превратилась в огнедышащий вулкан политических протестов. Власть А. Лукашенко ослабла до критического уровня, она буквально висит на штыках силовиков и поддержке Москвы. При этом понятно, что и силовики не вечны и они опираются опять-таки на Москву. Что дальше?

 Автор этих строк изначально отвергал конституционную реформу в качестве выхода из политического кризиса. А. Лукашенко не способен к реформам.  Остаются три сценария. Первый: Москва оставляет А. Лукашенко один на один с белорусским народом. Силовики в этом случае, понимая, что за Лукашенко вакуум поддержки, немедленно уходят с улиц белорусской столицы. Итог режима понятен.

Второй вариант: все-таки появляется реальная и даже афишируемая коммуникация с вновь образовавшимся центром белорусского Сопротивления (понятно, что это не Тихановская). В этом случае действия белорусских силовиков будут идентичны первому сценарию и последствия для правящего режима ужасными.

Есть и третий сценарий: впервые в своей тысячелетней истории власть в Беларуси берет Минск.  Но тогда мы проснемся утром и увидим другую страну.

А. Суздальцев, Москва, 29.11.20